24.04.2015
Кому был нужен хлебный хмель
И хмарь от городов наружных,
Невыпитых ещё и вьюжных?
Кому был нужен пономарь,
Что в поле, сгорбленный, бредёт,
Вызвучивая ноту «До»,
Качая воздух между снегом
И небом?
Кто назовёт его отцом?
Кто вымоет его лицо,
Явив тем самым милосердие?
Горели факела на Севере...
Собери сто зим,
Потряси в горсти —
Растают, как снежинки —
Мокрая ладонь.
Чистый горизонт —
Мой Новосибирск
Отступает вдаль,
Сколько ни трезвонь…
Но течет река
Смотрит Бог.
***
Кап. Кап. Тихонько так.
С листа — на землю
(глухое ворчанье собак)
Здесь идет дождь. Тут
среди заборов, берез, штабелей
и складов нет людей.
Совсем нет людей.
И если забраться на крышу, то
увидишь дорогу и грязь (не проедет никто,
даже трактор) и молчание давит на плечи.
Вся моя родина давит на плечи.
Мокрая, влажно дышит в лицо
я помечен дыханием.
Уловивший его живет вечно —
средь берез, тополей и пожухлой травы
средь асфальтовых пятен и многоэтажек…
А сценарий один — его время покажет
Только я не боюсь.
Ни свинца. Ни пустой синевы.
Вот не больше степей
В городах голубей
Отутюженных кромок микрорайонов
Моё чувство родства с ней
Но как течёт кровь?
Кто шагал моим телом по этому склону холма? —
чёрно-рыжему — от выпирающей глины
из земли, кто спускался песчаной дорогой последней долины
кто на солнце смотрел
на ржавой крыше ЛИАЗа ковыряя пальцем в носу
И куда эту боль?
Кто её приберёт?
Кто оденет ей саван
Камуфляжный, пятнистый,
Чтоб не догадались
Чтобы вой не поднялся
Кто помнит о малом?
Что не меньше её?
Проводницей усталой
За провоз не берущей
Бредущей бесцельно по шпалам
И кидающей жёлтые листья в грязную воду канала
Утопить бы подальше от глаз себя самоё.
***
Где мне горше, чем здесь?
Растирая сухие глазницы
Корявыми, грубыми пальцами
Всматриваться: «Письма из Провинции»
Ждать начальников из столицы
Столоваться с какой-то мразью
Что любит лесть
Где спокойней, чем тут?
Открывая последние краны
Омывая не раны — стаканы
На диван унырнуть полупьяным
А не ждать когда позовут —
На делёжке я не «зер гут».
О Святая-Слепая Русь! Имя твоё — Океан.
Доски замшелые
Коричневая вода
Ищу горизонт
…
Там как будто сидит
Соколом в ночи
Необъятная кручина
И молчит.
***
Братишка — в этом нет бога
Зайчишка — в этом нет ада:
Розовой тенью восхода
Зарево листопада
Сочной мякоти плоти
Сохнуть в труде, заботе
Дёснам, сколько не спорьте
От правды своей кровоточить
Я посмотрел с балкона
Капля упала, разбилась
Завтра мне только приснилось
Мне и душе моей сонной.
***
Иногда к Мартемьяну приходили моржи
(это когда он спьяну точил ножи)
Говорили сурово: Мужик, ты пил?
не точи ножи из последних сил.
И сипели, стуча клыками о дверь:
дядя Мартемьян, ты же мудрый зверь
если чью-то кровь отворишь из жил
выйдет будто ты понапрасну жил.
Понапрасну пел, дядя Мартемьян
понапрасну ел, понапрасну спал
понарошку шел на подледный лов
говорил про тяжесть земных оков.
Дядя Мартемьян слушает, дрожит
что-то говорят умные моржи…
Над избушкой тонкий стелется дымок
Человек без бога очень одинок.
***
Ад играет на ворсинке
Гад играет на трубе
Быль ты быль моя — былинка
Прикипевшая к губе.
***
Смотрю на улицу:
По снегу скачут чечётки
С каплей крови на голове
Её видно, видно
Брюшком скользят по сугробам
А девочка на Чукотке
Сосёт порезанный палец
Думает об Украине.
***
Про потерянный кораблик
Я рубашке расскажу
Мы поплачем вместе с нею:
Мим да шут.
Теплый снег обнимет плечи
Вдоль канала я хожу
Всё ищу, всё так же вечен
Мой досуг.
Ручеёк мелеет, зноем
Колыхает берега
И рубаха и кораблик –
От греха.
Но развеется весною
Милый друг
Вновь в дорогу выйдут двое —
Мим да шут.
***
Когда бывает, что сказать
Не забывай — повинен случай
В том, что могли бы мы стать лучше
Но ветвь приходится срезать.
И вижу — лавровым венком
Наш труд не может утолиться
Мелькают ножницы и спицы
И не ищи судьбы потом.
По разнарядке топором
Отмеренное. В самом деле
Душа преобладает в теле
Иль суд вершится над скотом?
О, божьей милостью, приди! —
Ко мне дыханье неземное
Чтоб ветвь, что будет впереди
Преобразилась в посох Ноев.
***
Скакал горицветом по площади
Раз-раз — лег на холодный асфальт
Из виска распускаются медали
***
Радость наполняет молчаливой водой
Как передать, когда распускается фара
сияет в сумерках под дождём и длится и длится
а капли ползут по стеклу, ты едешь и смотришь
затылок щекочет ток воздуха —
люк приоткрыт всё равно.
Какой к этим улицам стиль разговора?
В чём ритмика будет яснее?
В чём ясность?
Где жилы, что тянут незримо всю эту громаду?
Лицо кореянки
зонт мокрый и острый шпиль минарета
Хватило бы только сердца объять всё это.
***
Евгению Барышеву
Берёзовый человек
Шелестел бирюзою век
Треском рук говорил
Узость губ распирал усмешливый круг
И остался стоять навек
В стороне, где пасмурный свет
Где серое небо тяжелее и ниже
А значит — ближе.
Только это держало его на пятнистых ногах
И седою макушкой качал: «ох да ах…»
Мой берёзовый человек
Я услышал о тебе под землёй
И качает меня пьяный вагон
Прямо в гости к золотистым колосьям
выпирающим над асфальтом; холодным полозьям,
по которым бегут трамваи, которые мы выбираем…
Но во всей этой узенькой суете
Словно голос струн, ты живёшь во мне.
***
У меня есть шанс вроде рыбьего:
нырнуть в этот город и плыть вперёд
Чтобы выбраться
поцеловать до немоты
иль пускать пузыри
в тёмных каналах метро…
Как обрёл я свой язык в проводах
В провода
То резина, то смола
То медь, то холода…
***
Город выгнулся горою
И загородился тьмою
В ожидании дождя
Падала на горбы домов водяная сеть
Шлёпала каплями в оконные стёкла
Пластик навесов дрожал робко
Автомобильная пробка дышала морем
Мокрой плиткой блестят тротуары
Новая кровь равна крови старой –
Так уж тут повелось
Там, у каменной стены — ещё кирпичная.
Хрущобная.
Осыпающаяся.
Каменная — тоже.
А наверху — зелень. А выше – так море. Такое, как надо. Лежит — не балует.
И только по ящику: выборы, война, кризис.
обострение нефти…
Упал самолёт
из детства летящий.
***
Строчек чеканный сад
Той пустотой объят
Когда прошёл листопад.
***
Застревал паутинкой на плашке
По небу бежали барашки
Лили воду, и сайдинг блестел, и жесть
Чтобы всё удалось, подсыпай в слова лесть
Ей бы тронуть до ржавчины, до седины
Красненьким кирпичом булькнуть середь волны
Пёсьим лаем спровадить шуршанье шин
Паутинки летят… а паук — один.
***
Если бы
Эх, если бы!
Да чего там…
***
я во многом виноват,
ну, теперь еще и в этом,
что осенний листопад
передал тебе с приветом
лишь посылы серых туч —
дождик робкий и холодный,
а последний лета луч
в Косово со мной уехал.
***
Несколько отличных минут бытия
Испытать на земле — событие
Дрожащими пальцами подворачиваю горло у свитера
Я — это моя земля
Я — это мать моя
Те, чью кровь вы по капле выпили
Я — это мир, засевший, осколком, под пальцами ворочающийся
Будущее хрупкое и непрочное
То, что страшишься увидеть воочию
И милость неба — зерно проросшее.
***
Я спросил: как яблоко?
— Ничего.
Я сказал, что яблоко на него
На него запишут
Как и в прошлом вишни
***
Выедаешь из небес — лес.
В известь — накипь буераков
Смотришь буйным татарчонком…
Он каков? А ты каков?
Распадается твой часослов.
***
Зачем ты?
Зачем я?
Над моею землей самое светлое небо.
Эта бездна без нас и зовется Россия
Утоляй, утопи все печали в граненой воде
Белым светом был мазан на зависть беде
Блаженный Василий.
***
Что тебе этот день?
Спор на странные темы?
Коротание под навесом коротких капель дождя?
Телефонные разговоры?
Мягкий свет у воды темноглазого Енисея?
Скудость слов?
Облака по размерам как сопка — вон та, дальняя...
Что тебе этот день, эта ночь
следующие
именины сердца?
***
Валерию Исаянцу
Родившийся во чреве ночи день
Так уплотнён суетным из желаний
Что ленится, в истоме развалясь
В оконной раме
Щурится на свет, припоминая
Что в мире есть печали и вино
В кровавой влаге всё отражено
Да, даже эти небылицы
Что в парковых руках мелькают спицы
И нить послушно вплетена в носок
Что вскоре на ногу себе оденет бог
По звёздам блещущим пройдёт
И выйдет — на восток.
Гламурные маечки, кисоньки, лаечки —
Серьёзные мальчики — не во зло.
Компьютеры, тьюторы, —
проекты минутные — не во зло.
Машинки и бинтики
Палые винтики — не во зло.
И сейф несгораемый
И церковь, и Pussy Riot,
Всё — не во зло.
Не оболганным ты был
Луца, луца! — звал и пил
Рюмкой тот коньяк румяный
Средь кривляющихся рыл.
Не оболганным умрёшь
Коли просто подождёшь
Действия его на разум
А не призрака иль нож.
Предсказать твои желанья
Легче лёгкого, увы
Странен бал у Сатаны —
Всё острей твоё сознанье.
И дома как будто те
Подвешенные в темноте
Только луца не приходит
Это счастье или нет?
*Луца — призрачное существо с даром предвидения (финно-угорская мифология).
(переосмысление)
Гречка, чай, зелёный, любит
То ли ведьма, то ли торт
Только скажешь ей: апорт
Тотчас же тебя погубит
Развиднеется: браня
Сквозь охрянистую чащу
На себе тебя потащит
Гжель, гобой, зарок, свинья
Не поймает, не осудит
Только что же дальше будет
Коли в играх — сыновья?
***
Есть зыбкость домотканая
Навеки
Простроченная в каждом человеке
***
Диктуй ветру: преодолей — преодолеет
Польёт дождем пластиковую карту
Брошенную в щель асфальта
Потерянную, забытую, ненужную
Так может уехать? Уехать?
Целовать колени Астарты
В мерзком Сидоне
Чокаться с тем, кто вспомнит
Три строчки из Гейне
Гадать на Таро — выпадет Асмодей.
***
Лето нынче холодное
Над крышами вместе с ласточками
Коршуны в небе кружатся…
Есть ли у матери будущее
В коконе отчуждения?
Есть ли душа у города?
Каждое неопознанное
Бьёт точно в цель
***
Миг мимо
Провал мима
***
— мне только вот это
— действие не может быть завершено
— только
— не может быть
— вот действие
— завершено
— быть
исчезающе
малые
колебания
бытия
Оргкомитет конкурса