На главную /

26.05.2008

БАГРАМОВА Евгения, г. Красноярск, номинация «Поэзия» 2005 год, «Малый круг»

Баграмова Евгения (Головчанова) родилась в 1981 году. Окончила Технологический университет по специальности «менеджер по управлению персоналом». Печаталась в журнале «День и ночь», выпустила книгу стихов «Неизъяснимое» (Красноярск, 2007). Обладатель специального диплома фонда имени В. П. Астафьева. Живет в Красноярске.

Здесь Север

Здесь Север. Для нас с тобой он почти что «крайний».
Мне нежной не быть. Тебе зимовать по жарким,
но очень чужим квартирам. Ты (самый ранний
из всех моих «вечных чувств») будешь самым ярким
из всполохов памяти, гаснущей с каждым годом.
Мне жить — как пришлось. Тебе — как мечтал. Неважно:
на нашем меридиане своя погода,
но смены сезона уже не предвидится. Будем также
на параллельных улицах, но далеких,
рубашки расстегивать, но не друг другу. Знаю:
мне песен не петь колыбельных. Тебе высоких
ни нот, ни страстей не искать уже. И иная
судьба не дана. Лишь скольжение в одиночку.
И сколько бы к встрече ни прилагать старанья -
Здесь Север. Для нас с тобою из точки в точку
не проходимы (даже столь малые) расстоянья.

Девичье

Спину держа до боли под левой лопаткой,
Пытаюсь казаться (а это не очень просто)
Самодостаточно-ровной. Уже украдкой
Мерила каблуки от стремленья к росту
Если не в личном плане, то в сантиметрах…
В этом городе пахнет весной с января — я брежу
Привычкой мелькать по ночам, только кроме ветра
И губы тянуть-то не к кому: лица те же,
В которые тянет молчать и курить манерно,
Говорят, это все обратимо и не смертельно,
Только… «Девушка, в ваши годы пора б, наверно…».
Но я хожу выгнув спину, ко всему параллельно.

В грусти

В моем городе ночь. Зима.
Все в гирляндах, и руки стынут.
Месяц в небе куда-то сдвинут…
«Проводить тебя?» — «Я сама».
Мне еще не домой. Скамья.
Третий год я учу здесь небо,
И вяжу, как колосья хлеба,
Все созревшие свои «Я».
Да не вяжется. Вот беда.
Разговор с собой зол и нуден.
Я — почти что английский пудинг:
Без изюма, и «как всегда».
Холода. Пришли б холода.
Настоящие. Чтоб с мороза
Так естественно лились слезы…
Не оправдываться б тогда.

Неизъяснимое

Знаю одно: если встречу — бегом, бегом…
бросить: «Спешу», и, по возможности, мимо.
Мне диалоги даются теперь с трудом,
и остается несвязная пантомима,
или не набранный номер, гудки «отбой»,
как недошедшие письма, как кто-то важный
кто не дождался. Мне с моей немотой
трудно найти собеседника… Это даже
не одиночество — очередной излом,
новый подвид изоляции, что-то вроде
«просто присутствия» — виден и всем знаком,
но ничего другого не происходит.
«Странный период», «темная полоса» —
как бы слова не складывать и ни мучить
выйдет скорее банально, чем искренно. Голоса
Что-то внутри напевают, но не озвучить…

Я молчалива. И выраженье глаз —
все что осталось. Но кто бы смотрел при встрече.
Я привыкаю: скрываться из раза в раз
и в растрепанном ворохе мыслей терять дар речи.

Тихое

Я зову тебя тихо очень…
Тише сна твоего, наверное,
Тише улиц ночных. Неверная
Даже мыслям своим. Не первая
Кто так долго ждет.

Дни летят не меткими стрелами.
От кого-то по руку левую
Все брожу, пока где-то за скверами
Солнце вспыхнет и упадет.

Каждый раз, как все мои осени
Доживают до ранней проседи
И уходят, будто их бросили
Я зову тебя. Тихо очень…

***

Выковала себя. Замкнула систему.
Включаюсь сама. По необходимости
Смотрю в глаза. Завершила стену.
Отбор по итогам неповторимости.
Подсчитала людей. Убедилась в правилах.
Написала памятку отчуждения
От попыток искренности. Исправила.
Следую. Полное удовлетворение.

***
Фонари. Фонтаны. Путаница дворов,
И тоска внутри как оркестр инструментов струнных.
Я ему скажу: «Фейерверки глупей костров…»
Только он ответит: «Красивые лучше умных…»
Добредем до утра, когда мысли уже вразлет
И опять по домам… на два с половиной года.
Напоследок он скажет: «Прощаться без слез — не в счет»
Я отвечу: «…Мне дали имя мужского рода».

***
Кто тебя здесь ждет? Все выкипело и жжет.
Сердце с кулак всего-то, но как бьет!
Вскрыться б от горла вниз и его достать.
Глянуть, как там оно без тебя живет
И выбросить в снег. И самой туда же. Спокойно спать.
А после солью рассыпаться и не скользить. Врать
Что все хорошо, просто бледна и бежать, бежать
Лечь на пол, свернуться зародышем, твердо знать
Что нет новостей, и не будет. Но ждать. Ждать.

***
Я чувствую много…
Но слишком нечетко
В моей голове утихает чечетка
Проснувшихся мыслей, рванувших вперед
И я не каноэ, и даже не лодка —
Везущая вес своего самородка
Я меньше, чем плот…

Я думала линии — это красиво,
Рисуя свой «лучший» портрет торопливо,
Но вышел чертеж…
Меня (помещенную внутрь массива)
Со мной (настоящей, незлой и болтливой)
Пока еще держит, скрипя терпеливо,
Непрочный крепеж.

***
А когда ты меня разменяешь опять на мелкие
Повзрослею лицом и начну: вышивать с наперстком,
Не отсчитывать время, двигать руками стрелки,
Говорить таксистам: «Выйду за перекрестком»,
А потом добавлять: «А… поедем, куда вам надо»,
Засыпая смотреть на узоры на чьих-то шторах,
Звать подруг ночевать и опять выпадать из ряда
Пешеходов, покорно вставших на светофорах.
Буду в поисках ветра ночью из дома… Мысли
Будут слишком легки, чтоб тебя вспоминать,
и все же:
Будет странно одной. И страшно, в каком-то смысле,
Что не скоро еще… и не скоро отвечу «Тоже»,
Если речь заведут о любви.

Оргкомитет конкурса