19.07.2007
Забор был кованый, очень красивый. Вернее,
Я тронула заржавевший замок, провела рукой по узору ограды. Нужно очень долго мучить железо, чтобы превратить его в такой сложный рисунок. Мерещилось, будто он изменяется на глазах, превращаясь то в геометрическую композицию, то в изображение шипастых растений, то в изогнутые фигуры людей. Казалось, что, когда ковались эти ворота, рядом с кузнецом стояли Дали и Босх, демонстрируя свои картины с расплавленными часами и садом земных наслаждений.
На замке висела аккуратная картонная табличка. Надпись на ней была сделана мелким, корявым подчерком, каждая буква разъезжалась, словно ноги у человека, впервые пришедшего на каток. Так пишут дети или мужчины. Хотя нет, у парней почерк тверже, а здесь каждое слово будто извинялось за своё присутствие. Я в задумчивости повертела табличку испачканными в ржавчине пальцами. На обратной стороне стоял отпечаток маленькой ладошки, сделанный то ли чернилами, то ли обыкновенной грязью. Снова перевернув картон, я перечитала ещё раз. Так всегда делают, когда надеются, что смысл надписи может измениться. Удивлению моему не было предела. Табличка гласила: «ЗДЕСЬ НИКОГО НЕТ!».
Да, не завидую я тому, кто ещё рискнет заглянуть в мою голову.
Он спросил у людей: «Люди! Есть ли Правда на земле?». «Дурак!» — отвечали ему люди, — «Нет Правды на земле, и всем это известно, только ты не знаешь».
Так его Дураком и прозвали. А он пустился Правду по свету искать. Только, чтоб её найти, много таких Дураков надобно, а где их
Всё утро под окнами били бутылки. Звон стекла пронзительно разрезал воздух, и жильцы недовольно выглядывали из форточек, костеря нарушителей порядка. Я стояла в открытом окне, пытаясь разглядеть лица хулиганов. Мне звуки нравились. Я слушала их, как музыку.
Всю ночь я танцевала по осколкам. Резко ступала босыми ногами по стеклянным кусочкам, с хрустом превращая их в крошку. А если учесть, что танцевать я не умею, то это было весело. Даже забавно.
Весь вечер я рассматривала изрезанные ступни. Было больно, но признаваться в этом не хотелось. Даже себе. В левой пятке застрял внушительный осколок, но вытаскивать его я не стала. Пусть остаётся, как есть. За это время мы привыкли друг к другу.
Я забинтовала ноги и пошла искать Стеклодува.
Оргкомитет конкурса